Судя по рецензиям на фильм «Призрачная нить», многие зрители восприняли его за «чистую монету». На самом деле, это интеллектуальная игра-квест, цель которой — отыскать многочисленные «культурные коды», спрятанные в контексте любовной истории английского модельера Рейнольдса Вудкока и своенравной официантки Альмы. Основную часть «секретных файлов» американский кинорежиссер Пол Томас Андерсон искусно скрыл в сценах английских завтраков.
«Информационная база данных», которую мы обнаружили в сценах еды, впечатляет своей емкостью, остроумием и разнообразием. Не случайно модельер Вудкок на первом свидании с Альмой признается: «Много чего можно зашить в подкладку пальто… Когда я был мальчиком, я прятал там всякие секретные вещи…». Этим режиссер иносказательно намекал на свои «секретные послания», адресованные любителям классического кино и литературы. Вот перечень тех, что нам удалось найти и расшифровать:
• ироничные шутки по поводу английской еды,
• фрейдистские мотивы, связанные с едой,
• параллели с «гастрономической» прозой Чехова,
• многочисленные синефильские аллюзии.
Эти примеры красноречиво говорят о приверженности кинорежиссера к культуре постмодернизма. Пол Томас увлекся ею еще в колледже, где литературу преподавал известный американский писатель Дэвид Фостер Уоллес. В 1996 году он прославился своим грандиозным романом «Бесконечная шутка» (Infinite Jest). Объем этого фолианта превышает 1200 страниц, сотню из которых занимают комментарии самого автора! Кроме того, роман амбициозно сочетал в себе различные стилистики: антиутопию, «черную» комедию и сборник философских идей, поданных в сатирическом ключе. (Кстати, большинство социальных проблем, описанных в романе, встречаются в драмах Андерсона). Это произведение Уоллеса ставят наравне с экспериментальным романом аргентинского писателя Хулио Кортасара «Игра в классики» (1963). Оба являются яркими образцами постмодернистской литературы, имеют сложную многоуровневую структуру, и включают множество авторских указателей-ссылок, без которых прочесть эти книги практически невозможно.
Игра в классики: 24 кадра в секунду
Подобную природу имеет фильм «Призрачная нить» (Phantom Thread). Уже само название метафорично намекает на «фантомные нити», скрепляющие художественную ткань этой работы Андерсона с его творчеством в целом. Для него характерны такие признаки постмодернизма, как стилизация, ирония и гипертекстуальность. По этой причине не так просто определиться с жанром картины. Согласно сюжету, ее как бы следует отнести к любовной или романтической мелодраме. В тоже время, фабула больше соответствует психологической или экзистенцальной драме. Но сам автор считает свое произведение трагикомедией. Ключ к такому пониманию он спрятал на «самом видном месте» — в вымышленной фамилии главного героя.
Подозреваем, что решение режиссера снимать завтраки героев фильма «на натуре», в Англии, тоже было одним из элементов «игры в классики». Свою затею Андерсон мог осуществить в родном штате, где снял все предыдущие фильмы. Вместо этого, он (впервые в жизни!) покинул Калифорнию и отправился в Лондон. Напрашивается вопрос: «ради чего»? — Локации съемок ограничились крошечным залом в пригородном ресторанчике и небольшой столовой старинного особняка… Хотите пояснить эту выходку стремлением к аутентичности? Тогда, читайте данную статью… 🙂
Каламбур в фамилии главного героя фильма
Woodcock с англ. языка переводится, как «вальдшнеп». Это небольшая птичка, обитающая в сырых, болотистых местностях. Не станем утверждать, что Андерсон подразумевал под этим Англию 🙂 Но, разделив это слово на две составные части «Wood» и «cock», получим язвительный каламбур, скрывающий насмешку над маскулинностью этого персонажа. Характерными чертами психологического портрета Вудкока являются эгоизм, самолюбование, а также доминирующее и потребительское отношение ко всем женщинам, включая сестру Сирил (Лесли Мэнвилл) и череду любовниц. Что образно описывает ироничное выражение: «петух в курятнике». Но в английском сленге слово «cock» означает не только «петух» (в оскорбительном смысле), а также — самец, важная «шишка», и даже половой член. Наверное, не нужно говорить к чему приводит объединение этих понятий со словом «Wood», обозначающим «дерево и деревянный»…
Впервые подобный прием у Андерсона встречается в ранней короткометражке «История Дирка Дигглера» (The Dirk Diggler Story). Смешав скандальные факты биографии порноактера Джона К. Холмса, собственные фантазии и присущий ему сарказм, 18-летний режиссер обыграл имя главного героя. Оно скабрезно намекает на «выдающееся», 13-дюймовое «мужское достоинство» Дирка: «Dirk» в переводе с англ. обозначает «длинный кинжал«. Через 9 лет этот небольшой псевдодокументальный фильм Андерсон использовал в качестве основы для своей полнометражной картины «Ночи в стиле буги«. (Эпическое полотно о становление порнобизнеса в эпоху сексуальной революции 70-х собрало на международных кинофестивалях десяток престижных премий, в том числе три номинации на Оскар).
«Чисто английский завтрак»
Ироничное отношение к персонажу Вудкока режиссер проявляет на протяжении всего фильма. Удивительно, как можно не увидеть в нем утрированный образ гения. Творческий пафос модельера, его капризная привередливость и гипертрофированная одержимость работой являются очевидным гротеском. Но особенно жалким он выглядит в сценах с «отравленной едой». Авторы британского мини-сериала «Шекспир на новый лад» перенесли кровавую трагедию «Макбет» на кухню лондонского ресторана, где в точности воссоздали ужасные события и образы персонажей пьесы. В частности, характер леди Макбет, чей образ воплощает в себе пугающую власть над мужчиной. Но метод, каким Альма подчиняет себе волю Вудкока, выглядит скорее пародией на убийства-отравления в английских детективах Агаты Кристи.
Готовя возлюбленному завтрак, Альма добавляет ему в омлет и чай ядовитые грибы, которые насобирала неподалеку от поместья. Таким способом она желает не убить его, а удержать «при себе» — не дать модельеру уходить с головой в работу, забывая о ее присутствии. Извращенный метод оказался действенным. Модельер оказывается «прикованным» к постели, а сама Альма становится его заботливой сиделкой. (Вот уж, по истине, «любовь, сбивающая с ног«). В порыве благодарности Вудкок делает ей предложение руки и сердца. (Вниманию женщин! Пожалуйста, не пытайтесь повторить актерский трюк :-)).
Такие сцены режиссер подает в довольно комичном виде. Отравление грибами вызывает у Вудкока легкий бред, недомогание и расстройство желудка. Он уже не выглядит холеным аристократом и любимцем дам высшего общества, для которых шьет роскошные платья. Страдалец то беспомощно лежит в постели, то размышляет, сидя на унитазе. Сарказм ситуации усугубляется тем, что его роль исполняет знаменитый британский киноактер Дэниел Дэй-Льюис, запомнившийся зрителям по образам брутального и безжалостного нефтедобытчика Плэйнвью из фильма «И будет кровь», и еще более жестокого главаря головорезов Билла «Мясника» Каттинга из криминальной драмы «Банды Нью-Йорка».
Английский завтрак по системе «аll inclusive»
Омлет с грибами, который готовит Альма, является тонким намеком на «полное» меню традиционного английского завтрака. Поп-культура создала стереотип, что он состоит из порции каши-овсянки и чашечки чая, которые подает тактичный и эрудированный слуга, вроде камердинера из комедийного британского сериала «Дживс и Вустер«. На самом деле, утреннее меню англичан довольно сытное и «грубое». В него входит глазунья с обжаренными колбасками (или рубленными почками), и гарнир из грибов, фасоли и помидоров. Обычно, это дополняют булочки, хлебные тосты с маслом, и пудинги, (чьи смешные и необычые названия — отдельный повод для насмешек). Британский писатель Уильям Сомерсет Мо́эм шутил по этому поводу: «в Англии можно отлично питаться, только завтракая три раза в день«.
Андерсон изящно обыграл эту тему в сцене знакомства Вудкока с Альмой. Уехав к морю немного отдохнуть от Лондона, модельер заходит позавтракать в небольшой ресторанчик «Виктория». Там он «положил глаз» на милую и простодушную (с виду) официантку Альму.
Свое внимание Вудкок проявляет в свойственной ему, абьюзивной манере. Он заставляет девушку ожидать, пока изучает меню, а затем выдает длинный заказ, требуя запомнить его слово в слово. Так режиссер сразу «убивает двух зайцев»: делает набросок психологического портрета персонажа и, вместе с тем, иронизирует над пресловутой сытностью завтрака англичан: заказ кутюрье длится бесконечно, как финальные титры фильмов Marvel. Усиливая эффект, Андерсон придает ему несвойственный гурманский вид. При чем, исключительно на словах…
«Валлийский кролик с яйцом-пашот. Только, яйцо, пожалуйста, не слишком жидкое. В меру прожаренный бекон; булочки, масло, сливки, джем; чай лапсанг сушонг». После театральной паузы модельер добавляет: «И немного сосисок».
Ко всему прочему, в заказе скрыта гастрономическая шутка.
Заключается она в том, что блюдо «валлийский кролик» (Welsh rabbit) родом из Уэльса 18-го века. (Название этой территории раньше переводили, как Ва́ллис). Кое-где в Англии блюдо подают с небольшими вариациями. Но чего в нем точно нет, так это кролика. По сути, это хлебные гренки, политые соусом с расплавленным сыром. Во избежание путаницы, блюдо даже переименовали в Welsh rarebit. (Название хоть и созвучное, но точно определяет, что это гренки). Было ли это частью шутки или нет, но Андерсон убирает камеру от стола, как раз в тот момент, когда Вудкоку приносят заказ. Зрители остаются в неведении как он выглядит. В год выхода фильма этот трюк с камерой породил сетевой флешмоб: посмотревшие фильм, выкладывали на своих страничках собственные рецепты «валлийского раритета».
Английское чаепитие по-американски
Английский писатель Джорж Оруэлл в основном известен, как автор романов-антиутопий. Хотя, он был великолепным публицистом. Его заметки по поводу английской кухни написаны со знанием дела и присущим ему скепсисом. Но ирония писателя исчезает, когда речь заходит о чаепитии — «одном из главных удовольствий цивилизации в этой стране». В своем эссе «Чашка отменного чая» (A Nice Cup of Tea, 1946) Оруэлл привел 12 строгих правил чаепития в представлении англичанина середины прошлого века. (Впрочем, даже там есть неразрешимые «гамлетовские» вопросы— что следует наливать вначале: чай или молоко?).
Но аристократичный лоск и чопорность, которым оно обычно сопровождается, Андерсон использует, как театральные декорации для сложных отношений между героями фильма. (Во время завтраков происходят все конфликтные ситуации, определяющие ключевые моменты). Этим режиссер продолжил еще одну давнюю традицию — сатиру на лицемерие высшего общества Англии. Чему, например, посвящена комедия Оскара Уайльда “Как важно быть серьезным”. Кроме того, что в пьесе существует множество подробностей английского чаепития, её англ. название «The Importance of Being Earnest» скрывает словесный каламбур: слово Earnest созвучно с именем Эрнест, которое носят два героя данной пьесы. (На англ. Earnest означает «серьёзный», в то время, как сами персонажи таковыми точно не являются).
Фрейдистские мотивы в фильме «Призрачная нить».
В зазеркалье постимпрессионизма даже за примитивной рифмой «любовь-морковь» чудится философский смысл заключительной строки стихотворения «Мировая мудрость» (1795). Немецкий поэт Фридрих Шиллер завершает его фразой: «Любовь и голод правят миром». Удивительным образом она приводит к общему знаменателю три такие разные вещи, как драматургию американского кинорежиссера Андерсона в фильме «Призрачная нить», труды немецкого ученого Зигмунда Фрейда, и «гастрономическую» прозу классика русской литературы Антона Павловича Чехова. Не смотря на очевидные отличия, эти авторы в своих работах одинаково уравнивают понятия «любовь» (в более широком понимании — секс, влечение, чувственные переживания) и «голод» (потребность в пище, и еда, вообще).
Будь жив психоаналитик Фрейд, его привела бы в восторг фраза, которую произносит влюбленный Вудкок при виде Альмы: «Ты возбуждаешь во мне голод». По этим словам, он бы 100% определил «Эдипов комплекс», которым страдает этот персонаж. Точнее, его подсознательную влюбленность в собственную мать. Такое чувство не подразумевает сексуального влечения. Оно вызвано тем, что потребление пищи в раннем возрасте ассоциируется с источником удовольствия. Приближая к себе женщин, Вудкок неосознанно наделяет их материнскими функциями — удовлетворять два вида его голода: 1) физический (пища) и 2) эмоциональный (потребность в заботе и чувстве защищенности). Но его отношения с любовницами основаны только на сексе и еде. А «суррогат не дает полного удовлетворения» — пишет Фрейд в работе «Об особом типе «выбора объекта» у мужчин» (1910). Поэтому, у модельера не складываются с женщинами долговременные полноценные отношения. Это отображает сцена первого завтрака, которой начинается фильм. Здесь Вудкок как раз расстается с очередной своей пассией. Предложенная ею свежая выпечка вызывает у его раздраженный отказ. (Символически он отказывается не столько от еды, сколько от женщины, которая не способна заменить ему мать).
Об этом же говорит сцена с романтическим ужином-сюрпризом. Любовно подготовленное Альмой угощение не вызывает ответного чувства со стороны Вудкока. Недовольный нарушением его привычного распорядка, он оставляет Альму в одиночестве и удаляется «творить» в мастерскую. Как мы уже знаем, инстинкт подсказал девушке, что Рейнольдс испытывает «эмоциональный голод«. Она коварно использовала эту «ахиллесову пяту» модельера и добилась, казалось бы, недостижимой цели. Отравленный грибами, Вудкок превращается в слабого, беспомощного ребенка, а заботящаяся о нем Альма вытесняет образ покойной матери. (Андерсон показывает как ее призрак буквально исчезает на глазах, когда Альма входит проведать больного Вудкока).
Фрейдистские мотивы присутствуют и в «гастрономической» прозе Чехова. Как большинство классиков русской литературы, писатель, грешным делом, любил выпить и хорошо закусить. Правда, он не был обжорой, как баснописец Крылов. Своим изысканным вкусом и худощавым видом интеллигент Чехов напоминал Пушкина или Гоголя, которые были гурманами в еде и «словесными кулинарами» в литературе. Ранние рассказы Чехова тоже насыщены гурманскими описаниями еды. Но есть у него произведения, которые столь щедры на «литературные разносолы». Гастрономические мотивы в них раскрывают связь: любовь (секс) — страдания — голод (отказ в пище). Что в точности соответствует идеям Фрейда. Примерами их воплощения являются герои рассказов «На гвозде» (1883) или «Попрыгунья» (1891) — чиновника Стручкова и врача Дымова. Причины их страданий связаны с адюльтерами их жен. Из-за чего любовь (секс) и домашняя пища достаются другим мужчинам, а оба персонажа во всех смыслах «голодают».
Кинематографические аллюзии
Также, как его коллеги-самоучки Тарантино и Содерберг, Андерсон обучался режиссерскому ремеслу, пересматривая на видеокассетах сотни картин любимых режиссеров. Их диапазон начинался напряженными психологическими драмами и нуарами «золотого века» Голливуда, а завершался криминальными драмами Мартина Скорсезе и Джонатана Демме. (Не удивительно, что все работы Андерсона носят такой характер). В тоже время, как мы знаем, он был апологетом ироничного искусства постмодернизма. Сложив одно и другое, нельзя полностью исключить, что на выбор темы завтраков в фильме «Призрачная нить» не повлияла культовая фраза: «Завтрак — самая главная еда для мальчиков». Любители кино наверняка помнят эти наставления заботливой мамы, которые она дает своему сыну-полицейскому (Сильвестр Сталоне) в комедийном боевике 90-х «Стой, или моя мама будет стрелять». (В его контексте фраза идентична шуточному мему «сынок, не забудь одеть шапочку»).
Если же говорить серьезно, то большинство гиперссылок ведет к произведениям классического кинематографа. Уже сама фабула «Призрачной нити» отсылает нас к готическому триллеру Альфреда Хичкока «Ребекка». (Кстати, жену английского мастера саспенса звали Альма). В нем Хичкок изложил схожую историю противостояния трёх героев: эгоцентричного богача Максимиллиана Де Уинтера, его молодой невесты, и экономки мисс Денверс. Она управляет делами поместья Мэндэрли, пренадлежащего Уинтеру и помешана на преданности таинственно погибшей жене богача, по имени Ребекка. Многие детали Андерсон практически «процитировал» в своей трагикомедии. Конечно, согласно жанру, он придал им другую окраску и заменил драматичную развязку оригинала на хэппи-энд. (Любопытный факт: в триллере Хичкока ни разу не упоминается имя новой жены Уинтера. Не исключено, что пародируя это, Андерсон не называет национальность официантки Альмы. В фильме ее характеризуют, как эмигрантку из Европы).
Сцены завтраков — просто «золотые россыпи» ссылок на классические кинофильмы. Например, первый завтрак, во время которого Вудкок разрывает отношения с любовницей, явно отсылает нас к знаменитой драме Орсона Уэллса «Гражданин Кейн«. (Дебют 25-летнего режиссера более 40 лет считался «величайшим фильмом в истории»). Точнее, к сцене расставания главного героя со своей первой женой. Происходит это во время их завтрака. Сцена считается самой сложной во всей картине. За пару минут в ней показана целая жизнь этой супружеской пары, хотя, они сидят за обеденным столом и просто разговаривают. (Эффекта быстролетящего времени Уэллс добился при помощи монтажа, перемен интерьера, грима и костюмов).
Сценой третьего завтрака Андерсон обозначает перелом в отношениях Вудкока и Альмы. Модельера раздражает как неаккуратно она ест: звякает чайной ложечкой и с хрустом намазывает маслом тосты. (В этом месте Андерсон нарочито завышает громкость звука). «Это невыносимо. Словно, кто-то на лошади проскакал через гостиную» — бурчит модельер. Но он уже смирился со своим положением. Такой стилистический прием использовал Жак Риветт в изысканной и эстетской картине «Очаровательная проказница» (1991). Изменение отношений художника и его модели, происходящее на протяжении фильма, он передал при помощи звуков: изначальная конфронтация подчеркивалась хрустом угля, которым художник (Мишель Пикколи) делал на холсте набросок натурщицы (Эммануэль Беар). Зато, в финале он уже беззвучно рисует ее портрет пастелью. (Их сотрудничество приводит к тому, что жизнь пожилого художника и его юной модели радикально изменяются).
То, как Альма насильно удерживает Вудкока в постели (при помощи «колдовского зелья» из ядовитых грибов), вызывает аллюзию с триллером «Мизери» — экранизации одноименного романа Стивена Кинга. Это жуткая история о писателе, который после автомобильной аварии случайно угодил в руки фанатичной поклонницы его творчества. Она находит его с переломами и ушибами, привозит к себе в дом и заботливо ухаживает за ним до тех пор, пока не узнает, что писатель решил «убить» ее любимую героиню серии романов — персонаж по имени Мизери. После этого жизнь писателя превращается в кошмар. Женщина насильно удерживает его, привязав к постели, и заставляет под ее диктовку переписать роман заново. Ради этого, она даже ломает ему ноги кувалдой… (Не станем спойлерить другие поступки — вдруг кто еще не видел этот фильм). За великолепно сыгранную роль маньячки актриса Кэти Бэйтс получила Оскар.
У нас в запасе есть еще дюжина подобных аллюзий. Но мы не станем больше перегружать и без того объемную статью. Думаем, перечисленных в ней примеров достаточно, чтобы оценить то мастерство американского режиссера-постмодерниста, с которым он использовал сцены английских завтраков в своем фильме.
