24 мая Иосифу Бродскому исполнилось бы 75 лет. Весь литературный мир отмечал день рождения гениального поэта. По заверению друзей Бродского, свой день рождения он любил и всегда праздновал с размахом. Те, кому он посвящал стихи и с кем дружил в эмиграции, отмечали юбилей поэта в нью-йоркском ресторане «Русский самовар». Об этом выдающемся заведении, напрямую связанном с его именем, и хотелось бы напомнить в этой статье.
Нью-Йорк славится несметным количеством ресторанов, которые стали для гостей и жителей города привычным пейзажем жизни, заведениями, где можно отведать блюда любой кухни мира. Благодаря российским эмигрантам, тут прижилась и русская кухня. Причем, на фоне тотальной коммерциализации и утилитарности заведений, среди них существуют исключения, когда владельцы не только используют этнические рецепты, но и бережно хранят культуру утраченной Родины. Именно таким примером является ресторан «Русский самовар», которому в мае исполнилось 29 лет.
Этот популярный и любимый многими ресторан русской кухни в Нью-Йорке был и остается настоящим центром русской культуры, ее музеем и галереей достижений. Даже место под ресторан выбрано не случайно: 52-я улица Манхеттена была в своё время центром джазовой культуры, а в доме, где находится ресторан, жил Фрэнк Синатра. В ресторане постоянно проводятся презентации, выставки, встречи деятелей культуры.
Идеологом, создателем и владельцем Самовара является известный искусствовед Роман Каплан. После эмиграции в Америку, он семь лет работал в галерее Нахамкина, где всегда толпилось огромное количество художников. Галерея закрывалась ровно в 6 вечера и тогда все перебирались продолжать «творческие дискуссии под выпивку» к Каплану домой: благо он жил почти напротив. Так продолжалось, пока жена не предложила ему организовать собственный ресторан. Что он и сделал на паях с Нахамкиным. Вначале заведение с попцовым названием «Калинка» переживало не лучшие времена. Но в 1986 году ресторан приобрел две звезды. Не мишленовские, но равновеликие по значению — совладельцами русского ресторана стали две звезды мировой культуры: величайший танцовщик балета XX века Михаил Барышников и поэт Иосиф Бродский, который на организацию ресторанного бизнеса отдал часть только что полученной Нобелевской премии. Ресторан переименовали в «Русский самовар», а брендовые имена предопределили дальнейшую судьбу заведения, как русского клуба для интеллигенции. Профессия искусствоведа и любовь к литературе помогла Каплану создать в «Русском самоваре» неповторимую атмосферу для интересных встреч, бесед и творческого вдохновения.
Ресторан стал главной русской достопримечательностью Манхэттена, хотя в центре Большого Яблока без труда можно найти и другие заведения «а-ля рюсс». Буквально напротив, через 52-ю улицу, с 1927 года существует ресторан «Русская рюмочная» (Russian Vodka Room), который русские ньюйоркцы просто называют «Рюмкой». Несколькими кварталами ниже, расположен ресторан «Жар-птица» (Fire Bird). Там на стенах, по соседству с живописными картинами, изображающими сцены из дягилевских балетов (сам ресторан назван в память об одном из них), висят групповые портреты княжеских семейств, а официанты наряжены в казачью форму. Заметим, что в нем, как и в «Russian Tea Room» , никогда не было не только русскоговорящих хозяев, но и официантов.
Не менее помпезно оформлен ресторан «Онегин», в прямом смысле — с ног до головы стилизованный под поэму Пушкина.
В русско-ньюйоркской тусовке пальму первенства у «Рюмки» пытается отобрать «МаriVanna» из района Флатирон, принадлежащая сети успешных российских ресторанов, позиционирующих себя в стиле «а-ля совьетик»: стены туалетной комнаты обклеены газетами времен СССР, соответствующая символика у барной стойки и ряженый швейцар-милиционер на входе. Схожий маркетинговый ход – концепцию общепита эпохи советского периода — применяет и ресторан «Наша Раша», с перечнем из 900 алкогольных напитков.
Эти рестораны используют броский оформительский китч в расчете на богатых американцев с невзыскательным вкусом, чьи представления о русских и их кухне не пошли дальше голливудских фильмов о послереволюционной эмиграции. Очевидно, в соответствии с такими представлениями, в шапке большой газетной статьи «Нью-Йорк таймс» о «Русском самоваре» на заре его становления, была помещена американская «клюква» — крупная фотография казака с гармошкой.
Но в отличие от других заведений «а-ля рюсс», ресторан Каплана никогда не спекулировал на антураже. Огромная коллекция роскошных самоваров, имеющаяся в залах ресторана, только подчеркивает, что самовары не похожи друг на друга, это ручная вещь, штучный товар, который ставился на русской кухне в центр стола.
Да и, по сути, заведение Романа Каплана не стало только рестораном. Ну, где еще можно было увидеть Дмитрия Хворостовского, например, исполняющего «Очи черные» с рюмкой в руке? Или Дерека Уолкотта, читающего за столиком в углу свои новые стихи? И какой еще хозяин ресторана мог получить от нобелевского лауреата по литературе дружеское поздравление с юбилеем в такой форме:
Разве что подобное посвящение «Евгению Рейну, с любовью» (которого поэт считал своим учителем) предваряет его знаменитое стихотворение «Рождественский романс».
Еще один поэтический автограф Бродского, как и многих известных посетителей, хранится в специальном гостевом альбоме ресторана «Русский самовар»:
Иосиф Бродский:
Зима. Что делать нам в Нью-Йорке?
Он холоднее, чем луна.
Возьмём себе чуть-чуть икорки
и водочки на ароматной корке…
Согреемся у Каплана.
Василий Аксёнов:
Входи сюда, усталая мужчина,
И отдохни от чужеземных свар.
Нам целый мир покажется чужбиной,
Отечество нам «Русский самовар»!
Мстислав Ростропович: «Забудем всё. Забудем горечь. Мы в „Самоваре“. Ростропович».
Сергей Юрский: «Ну и не надо шума-грома. Есть „Самовар“. А в нём есть Рома».
Сам Роман гордится тем, что именно в этом ресторане его знаменитый друг начал писать по-английски. Бродский пытался, например, зарифмовать меню «Самовара»: Pelmeni for many («Пельмени для многих»), Vinegret — you won’t regret («Винегрет — не пожалеешь»).
«Русский самовар» стал гостевым домом для известных русских поэтов, писателей и музыкантов. Он пестует дух артистического салона. Стены ресторана украшены фотографиями, рисунками и автографами побывавших здесь посетителей, среди которых немало самых знаменитых артистов и художников из России и бывшего Советского Союза. Кроме Иосифа Бродского, здесь оставили свои автографы Сергей Довлатов, Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Галина Вишневская, Мстислав Ростропович, Фазиль Искандер, Евгений Евтушенко, Соломон Волков и многие другие.
В отличие от московского ресторана Центрального Дома Литераторов, который писательские автографы на стенах не спасли от коммерциализации, «Русский самовар» по-прежнему остается центром собрания русского бомонда, интеллигенции и селебрити. Здесь можно встретить кого угодно из знаменитостей, от писателей и художников до гастролирующих кубанских казаков и гордость русского экспорта – манекенщиц и хоккеистов. Да и не только русских. Здесь бывали писатели Курт Воннегут и Филип Рот, кинозвезды Николь Кидман и Жерар Депардье, кинорежиссер Милош Форман и эссеистка Сюзан Зонтаг, композитор Мишель Легран и мим Марсель Марсо, певица Лайза Миннелли и многие, многие другие. Поэт Анатолий Найман написал о ресторане и его гостях целую книгу «Роман с самоваром».
Меню «Русского самовара» тоже отличается от всех прочих русских ресторанов. По словам Романа Каплана, в его ресторане подаются блюда «по-домашнему», которые можно приготовить дома самостоятельно. Здесь делают свои разносолы, квашеную капусту, солёные огурцы, холодец и рыбец с хреном. При этом нужно заметить, что русская кухня – самая трудоемкая в мире. Если ты приходишь в ресторан, например японский, тебе дают суси. Пятнадцать минут их готовят, пятнадцать минут ты их ешь. А на салат «Оливье» сколько уходит труда? Все нужно отдельно отварить, настрогать или нарезать аккуратненько. Потом надо еще сделать соус, все смешать. И если ты допустишь какую-нибудь оплошность, то у тебя ничего не получится. А чего стоит здешняя кулебяка, вишневое варенье с косточками и торт «Анна Павлова»?
Еще в меню ресторана добавляются блюда, приготовленные по рецептам известных посетителей. «Борщ у нас двух видов: холодный, который придумал Юз Алешковский, и традиционный — горячий с мясом и пирожком. Пирожки у нас двух видов: с капустой и с мясом… В основном мы, конечно, делаем русские блюда, но есть и блюда из других республик СССР – котлеты по-киевски, шашлык по-карски, шашлык из осетрины, шашлык из лосося, сациви, абсолютно выдающиеся пельмени и блины. Готовим и потрошка, которые когда-то я безумно любил есть в «Арагви».
Водку на хрене меня научил делать художники Комар и Меламид. А Слава Ростропович дал мне рецепт чесночной водки или, как он её называет, — пейсаховки».
Отчасти, и выбор настоек вместо водки тоже связан с Бродским. Поэт любил заходить в «Русский самовар» перекусить. Он очень любил пельмени, селедку с лучком — самые обыкновенные, самые простые вещи. При том, что у него с детства было больное сердце, Бродский любил выпить. И не просто водку, а настойки (хотя мог вообще-то пить все что угодно). Ему нравилась 40-градусная хреновуха. Обратив на это внимание, Каплан по знакомству заполучил рецепты более трехсот водочных настоек из книги 1802 года. Все повторить не получилось из-за отсутствия многих ингредиентов. К примеру, березовые почки, красную и черную смородину в Америке трудно найти. Зато научились делать водочные настойки на зелени, на кориандре. Есть в меню клюквенная, ананасовая, лимонная и перцовая настойки. В отличие от обычной водки, таких настоек можно было и десять рюмок выпить.
Нельзя сказать, что этот русский ресторан в Нью-Йорке считается дорогим. В Москве есть гораздо более дорогие рестораны. Он не дешевый, но и не безумно дорогой. «У нас демократичный ресторан. Мы пускаем и приветствуем всех, кто сюда приходит. Среди посетителей бывают и очень известные, весьма богатые люди». Мало кто знает историю с сестрой шаха Ирана. Они с большой компанией облюбовали это место и в течение трех лет ходили сюда, отмечали здесь Новый Год и всякие разные праздники. Конечно, никто не знал, что это сестра шаха. Все воспринимали их, как обычных богатых, элегантных иранцев. Узнали об этом гораздо позже, совершенно случайно.
В то же время, ресторан не является закрытым, как подобные заведения в Москве, поэтому сюда может прийти любой человек. Здесь царит неповторимая атмосфера. Это не просто место, куда приходят пообедать, поужинать, а затем отправляться по своим делам. В этом ресторане представлена Россия, какая нам нравилась. Не зря говорят, что в русский ресторан приходят, чтобы потом расстаться, а в »Самовар» — для того, чтобы встретиться. «Русский самовар» – это своеобразный центр русских людей, разделенных океаном с Родиной. Место, где у посетителей создается вневременное ощущение, «русская утопия», как будто оказываешься в ресторане Дома кино, ВТО или ЦДЛ, в их незабвенные годы славы.