В большинстве фантастических произведений, затрагивавших тему еды, пища играет роль не первичной потребности человека, а художественного приема, с помощью которого авторы пытались показать внутреннее устройство грядущего. Идея метаморфоз с едой была позаимствована литераторами из народного фольклора. Но, чтобы устаревший механизм работал, фантасты заменяли «подсевшие батарейки» волшебства народных сказок футуристическими элементами питания — «пищей богов».
Действительно, в сказках и мифах пищу издавна наделяли различными магическими свойствами. Вода оказывалась живой или мертвой, яблоки – молодильными, а отвар приворотным. Метаморфозам подвергались и предметы, связанные с едой: скатерть оборачивалась самобранкой, а глиняные горшочки сами наполнялись кашей. Поэтому логично, что многие фантасты тоже использовали еду в своих произведениях. Только тут, как говорится, «мнения разделились». Одни авторы, изобретая футуристическую пищу будущего, не выходили за рамки кулинарных представлений, зато фантазии других обретали самые невероятные формы и пропорции.
*****
Герберт Уэллс (1866-1946)
Британский писатель Герберт Уэллс был одним из патриархов жанра фантастики, заставшим ее золотой век. Он и удосужился заложить основы длительного и перспективного тренда о продуктовых заготовках в «особо крупных размерах».
В его полу-сатирическом рассказе под названием «Остров Эпиорниса» (1894) впервые возникает ситуация, когда очередной Робинзон, умирая с голоду на необитаемом острове, был вынужден питаться огромными яйцами последнего представителя вымершего вида птиц-эпиорнисов (и даже съесть саму птицу!), хотя ее поиски стоили ему невероятных усилий.
В этом смысле еще более нагляден его роман «Пища богов» (1904). В нем Уэллс явно предостерегал человечество от экспериментов с пищей.
По сюжету, научное изобретение химического вещества, ускорявшего рост живых существ в десятки раз, делалось из добрых побуждений – накормить весь мир. Но, как известно, благими намерениями устлан путь в ад: подопытные цыплята вымахали до огромных размеров и, разбежавшись с фермы по округе, стали терроризировать людей. То же произошло с осами, крысами и прочей живностью, имевшей доступ к так называемой «пище богов».
А вскоре появились и дети-гиганты, превосходящие обычных людей не только физически, но и интеллектуально. Между ними и «маленькими человечками с малым умом» неизбежно вспыхнула война…
Парадоксально, но именно сатирические произведения Уэллса открыли ящик Пандоры, откуда в массовую поп-культуру поналезли сотни гипертрофированных животных-монстров, вроде гигантских анаконд, мутантов-крокодилов, чудовищных акул, спрутов-убийц и прочей нечисти.
В кинематографе это нашествие началось с безобидных женщин-великанш, неуклюжих гигантских уток и огромного тарантула, когда в 1965 году впервые была поставлена вольная адаптация романа Уэллса — «Деревня гигантов». (Режиссер картины еще раз экранизировал этот роман в 1976 году, но уже под оригинальным названием и в жанре близком к фильму ужасов).
Кстати, во многих произведениях Уэллса присутствовала и тема внеземной еды. К примеру, в «Машине времени» — питание морлоков, в «Войне миров» — пища марсиан, в «Правде о Пайкрафте» и прочих романах. Что, скорее всего, тоже стало источником идей для целой отрасли «космической фантастики».
Одним словом, тема фантастической еды, открытая Уэллсом, стала вечным двигателем для произведений всех последующих поколений фантастов.
*****
Александр Беляев (1884-1942)
Современник Герберта Уэллса, русскоязычный писатель Александр Романович Беляев, тоже был одним из основоположников научно-фантастической приключенческой литературы. За его увлекательные романы он даже получил прозвище «русский Жюль Верн». Правда, в советский период, когда ведущую роль в искусстве играл реализм, творчество Беляева не раз подвергалось резкой критике. В частности, за «аморальные и садистские» изобретения его литературного персонажа — профессора Вагнера.
Главным героем его романа «Вечный хлеб» (1928) тоже являлся профессор, который так же, как и ученые из романа Уэллса, решил облагодетельствовать человечество собственной «пищей богов». В данном случае бесценным даром выступал «вечный» хлеб. Вечным он был потому, что изобретенная ученым питательная смесь могла регенерироваться в геометрической прогрессии. Горшок с такой субстанцией, который профессор из сочувствия дарит одинокому полубольному старику, вновь и вновь самонаполняется сытной студенистой жижей, похожей на лягушачью икру.
Когда информация о возможности промышленного производства «вечного теста» становится общеизвестной, то из-за человеческой жажды наживы начинают гибнуть люди и надвигается всеобщая катастрофа.
Так как действие романа изначально происходит на морском острове, в рыбацком поселке — история, с одной стороны, явно напоминает пушкинскую сказку о рыбаке и золотой рыбке исполнявшей его желания. Но, с другой стороны, писатель в своих фантазиях гениально предсказал возникновение современных биотехнологий.
*****
Айзек Азимов (1920-1992)
Имя фантаста Айзека Азимова обычно ассоциируется с изобретенными им же законами робототехники и сотнями его книг на тему противостояния роботов и людей. Но в рассказе под названием «Памяти отца» (1959), Азимов довел идею Уэллса о выращивании крупногабаритных животных на убой, в самом прямом смысле, до гигантских размеров – по сюжету, профессор физики получает возможность выращивать динозавров.
Случилось это после того, как всю жизнь посвятивший попыткам проникнуть в прошлое, ученый нечаянно перемещает в настоящее время яйца динозавров. Это и подтолкнуло его к идее выращивать динозавров вместо домашнего скота, используя их мясо для эксклюзивного меню в сети своих будущих ресторанов. Ведь ни в одном заведении мира нельзя отведать блюда из «динокурятины» (dinachicken).
После прочтения рассказа, становится понятен ироничный подтекст его названия: имя профессора запомнится не из-за его научных достижений, а в связи с открытием экзотического кулинарного блюда.
Заодно напрашивается еще пара выводов. Возможно, именно отсюда растут мощные когтистые лапы голливудских фильмов «Юрского периода» и им подобным. И еще — заметно, что методы выращивания гигантской пищи схожи с идеями Михаила Булгакова в его фантастической повести «Роковые яйца» (1925). Правда, Булгаков перемещает своих героев во времени всего лишь на несколько лет вперед, а у Азимова все обычно стремится к максимуму.
Например, в рассказе «Хороший вкус» (1976) он доводит тему кулинарии до абсолютного абсурда, изображая невиданный социальный уклад: власть и признание на планете Гаммера обретал тот, кто по вкусу и запаху еды мог различить все ее ингредиенты.
А так, как вся еда на планете готовилась искусственным путем, то нужно было специально тренировать вкус, чтобы разбираться в невероятных космических добавках.
— Расскажи что ты сегодня ел… — Ну, это не очень-то честное испытание, — я так наслаждался вкусом, что не делал пауз, чтобы проанализировать Блюда; к тому же прошло много времени.
— Он придумывает себе оправдания. Видишь, Леди? — мрачно усмехнулся Старейший.
— Но я попытаюсь, — поспешно проговорил Чокер Младший. — Во-первых, основа всех Блюд взята из грибковых цистерн, находящихся в тринадцатом коридоре Восточной секции, так мне кажется…
— А что насчет добавок, Младший?
— Ну, — задумчиво протянул Чокер Младший, — первая состояла из «Весеннего Утра» с легкой примесью свежих листьев А, и чуточку побега спара.
— Совершенно верно, — заявила Леди, расплываясь в счастливой улыбке».
Подобная эстетика текста невольно напоминает о модернистских эпатажных изысках классика французской литературы — писателя Бориса Виана.
*****
Борис Виан (1920-1959)
Французский писатель Борис Виан не был фантастом в классическом понимании. Его творчество вообще сложно отнести к какому-либо жанру. Он создавал собственную литературу. Примером может быть его роман «Пена дней», опубликованный в 1947 году. Роман просто уникальный. Не случайно он занимает десятое место в списке «100 книг века по версии Le Monde». Герои и сюжет произведения вроде бы вполне обыкновенны, но читая, все время балансируешь между реальностью и абсурдом.
Впервые роман переведен на русский в 1983 году. Его переводу с французского Л. Лунгина посвятила 3 года. Чересчур сложными были авторские метафоры, идиомы и обороты речи. Такими же были и рецепты придуманной им еды. Например, рецепт закуски из угря, которого выманивали из крана. Или как приготовить «живого калбасуя» на жаровне. Что уж говорить про фееричный коктейль, шейкером для которого служит электрифицированное фортепьяно:
Каждой ноте я поставил в соответствие какой-нибудь крепкий напиток, жидкость или ароматическое вещество. Сильная педаль соответствует взбитому яйцу, слабая — льду. Для сельтерской нужна трель в высоком регистре…
…Когда играется медленный мотив, в действие приводится регистровая система — с тем чтобы не порция увеличивалась, а возрастала бы крепость напитка.
— Как сложно, — сказал Шик.
— Все управляется электрическими контактами и реле. Не буду вдаваться в детали, ты все в принципе знаешь. К тому же и на самом фортепьяно действительно можно играть.
— Замечательно, — сказал Шик.
— Единственная неприятность, — сказал Колен, — сильная педаль для сбивания яиц. Надо было сделать специальную систему сцепления, потому что, когда играешь пассаж слишком «hot», в коктейль попадают кусочки яичницы и его трудно глотать. Я это усовершенствую. Пока же приходится быть внимательным. При нижнем соль получаются сливки».
Коктейль Виана по составу точно можно отнести к божественному нектару. И если, согласно мифам, искусство кулинарии людям дали боги, то Виану в его сочинительстве явно содействовали Бахус и Эвтерпа.
*****
Артур Кларк (1917-2008)
В 1964 году свою версию «Пищи богов» представил Артур Чарлз Кларк, которого мировая критика называет «Фантастом Номер Один». (За свое творчество он получил невиданное количество всяческих литературных премий).
Сюжет его рассказа основывался на том, что в грядущем времени люди посредством синтеза создают еду в виде различных субстанций, соответствующих вкусу блюд, которые переселенцы когда-то готовили на Земле из натуральных продуктов.
И вот, новый продукт, имитирующий вид мяса неопознанный местными биохимиками, получает огромную популярность среди потребителей. Но они не догадываются, чье мясо было выбрано в качестве вкусовой основы этого продукта. Иначе люди безмятежного будущего пришли бы в ужас.
Намеки на каннибализм и плотоядные чувства землян автор сглаживает комическим стилем повествования. В этом его рассказ перекликается с творчеством известного юмориста в области фантастики, имя которого — Роберт Шекли.
*****
Роберт Шекли (1928-2005)
Репутацию блестящего юмориста и сатирика писателю-фантасту Роберту Шекли принесли его ранние рассказы, написанные им в 50-х годах. Одним из них является рассказ «Где не ступала нога человека», из сборника фантастики, опубликованного 1953 году.
Как и большинство рассказов этого сборника, он строится на смысловой инверсии, диаметрально меняющей в финале повествования отношение читателя к происходящим событиям.
Фантастическая история явно иллюстрирует инверсную народную поговорку о противоречивой природе отношения к еде – «что одному хорошо, то другому — смерть». (Рабочее наименование прямо говорило про отравление человека — «One Man’s Poison»).
По сюжету, пара космонавтов, оказавшись на пустынной, покинутой всеми планете без запасов провианта, находит склад забитый разными товарами. Но инопланетные надписи не дают понять им точного предназначения продуктов:
— Если бы можно было методом дедукции установить, какие существа населяли эту планету, мы бы знали, какую пищу они употребляли и пригодна ли эта пища для нас.
Оба сели на пол и уставились на красный желеобразный брусок. Через десять минут Хеллмэн зевнул, потянулся и закрыл глаза.
— Ладно, трусишка, горько сказал Каскер. Я попробую. Только помни, если я отравлюсь, тебе никогда не выбраться с этой планеты. Ты не умеешь управлять звездолетом.
— В таком случае откуси маленький кусочек, посоветовал Хеллмэн.
Каскер нерешительно склонился над бруском. Потом ткнул в него большим пальцем. Тягучий красный брусок хихикнул.
— Ты слышал? взвизгнул Каскер, отскочив в сторону».
Довольно забавная и динамичная история, в которой Роберт Шекли предстает в качестве талантливого юмориста. Творчество рассказчика-Шекли вообще полнится задорным, искрометным и достаточно безобидным юмором, но сквозь это «веселье» слышны и тревожные нотки по поводу судьбы человечества.
Такое же отношение характерно и для многих ранних произведений ныне здравствующего американского писателя-фантаста Роберта Силверберга.
*****
Роберт Силверберг (1935)
В фантастическом рассказе Силверберга под названием «Железный канцлер» (1966) обслуживанием людей занимаются исключительно роботы. Соответственно трагикомические события в нем разворачиваются по канонам, которые не раз описывал изобретатель робототехники — Айзек Азимов.
Растолстевший от вкусной еды глава семейства Кармайклов, решает заменить услужливого робоповара на более совершенную модель, которая, согласно уверениям торговой компании «Робинсон роботикс», гарантированно решает проблему избыточного веса. Ведь этот робот знает сотни рецептов здоровой пищи и умеет определять калорийность еды даже на расстоянии. Но, как говорят, опасайтесь своих желаний – они имеют свойство сбываться. К тому спартанскому режиму, который ввел на семейной кухне новый «робостюарт-61», мало кто оказался готов. За кухонный деспотизм члены семьи тайком стали называть его Железным канцлером или Бисмарком.
Но, оказывается, это были только цветочки. После аварии робот и вовсе «свихнулся»:
Попытка изменить программу обернулась коротким замыканием и еще более усилила чувство ответственности робота. Теперь Бисмарк заставит их терять вес, даже если для этого ему придется заморить всю семью.
И такой исход уже не казался Кармайклу невероятным.
Осажденное семейство собралось, чтобы шепотом обсудить планы контратаки…
— Кухню он отгородил каким-то электронным силовым полем, — сказал Джой. — Должно быть, ночью собрал генератор. Я пытался пробраться туда, чтобы стащить что-нибудь съестное, но только расквасил себе нос.— Я знаю, — печально произнес Кармайкл. — Такой же чертовщиной он окружил бар. Там на три сотни превосходной выпивки, а я даже не могу ухватиться за ручку.
— Сейчас не время думать о спиртном, — сказала Этель и, помрачнев, добавила: — Еще немного, и от нас останутся скелеты…».
Последняя фраза супруги Кармайкла оказалась не так уж и далеко от истины…
От ограничений в еде страдали и персонажи его рассказа «Тру-ру-ру-ру» (1959). Правда, по иной причине – весь персонал Третьей Лунной Базы испытывает отвращение к сублимированным продуктам, составляющим их основной рацион. Ну, сколько можно питаться омлетом из яичного порошка и сухим искусственным молоком?! Эл Мейсон и его друзья, тайком от руководства, решают построить в свободное от работы время… механическую корову.
*****
Можно приводить еще десятки примеров произведений появившихся на заре фантастики, где изобреталась невиданная, удивительная еда с привкусом сатиры и юмора. За что ее и полюбили гурманы-читатели. Она позволяет со вкусом перемещаться во времени и безбоязненно дегустировать еду будущего вместе с персонажами фантастических произведений.
В отличие от этого, авторы жанра фэнтези всегда держались ближе к истокам, сохраняя в описаниях еды магическую основу, некогда присутствовавшую в устном фольклоре. Хотя, чаще всего подавалось это в комедийном ключе. Но про такую еду невозможно говорить походя. Фантазия, с которой ее описывают авторы, достойна отдельной статьи.