Чрезмерное употребление алкогольных напитков во время затянувшихся праздников часто заканчивается похмельем. Облегчение так называемого «похмельного синдрома» изобилует громадным количеством рецептов, как правило, испробованными на себе. В этом случае писатели не являются исключением. Предлагаем вам подборку литературных цитат о лечении похмелья, а в качестве бонуса – картины художников на “алкогольную” тему.
Роняет лес багряный свой убор,
Сребрит мороз увянувшее поле,
Проглянет день как будто поневоле
И скроется за край окружных гор.
Пылай, камин, в моей пустынной келье;
А ты, вино, осенней стужи друг,
Пролей мне в грудь отрадное похмелье,
Минутное забвенье горьких мук.
А. С. Пушкин
Дорогой Степан Богданович, — заговорил посетитель, проницательно улыбаясь, — никакой пирамидон вам не поможет. Следуйте старому мудрому правилу, — лечить подобное подобным. Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской. <…>Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объёмистом ювелиршином графинчике. Особенно поразило Степу то, что графин запотел от холода. Впрочем, это было понятно — он помещался в полоскательнице, набитой льдом. Накрыто, словом, было чисто, умело. Незнакомец не дал Степиному изумлению развиться до степени болезненной и ловко налил ему полстопки водки.
Михаил Булгаков, “Мастер и Маргарита”
Похмелье — та же пьянка, но только с утра.
Петер Грегор, словацкий юморист
Алексей Кондратьевич, пойдемте закусить, — пригласила она.
С трудом, дрожащей рукой он поднял стаканчик и как-то медленно втянул в себя его содержимое. Я ему приготовил на ломтике хлеба кусок тертой с сыром селедки в уксусе и с зеленым луком. И прямо в рот сунул: «Закусывай — трезвиловка!» Он съел и повеселел: «Вот так закуска!.. Не разберу, что такое, а вкусно», — похвалил он. После второго стаканчика старик помолодел, оживился и даже два биточка съел — аппетит явился после «трезвиловки».
Владимир Гиляровский, ”Друзья и встречи”
Тяжелая это мысль: ты сидишь, а на тебя сверху — люстра. Очень тяжелая мысль… Да нет, почему тяжелая?..
Если ты, положим, пьешь херес, если ты уже похмелился — не такая уж тяжелая это мысль…
Но вот если ты сидишь с перепою и еще не успел похмелиться, а хересу тебе не дают — вот это уже тяжело… Очень гнетущая мысль. А ты бы согласился, если бы тебе предложили такое: мы тебе, мол, принесем сейчас 800 граммов хереса, а за это мы у тебя над головой отцепим люстру и…
— Ну как, надумали? Будете брать что-нибудь?
— Хересу, пожалуйста. 800 граммов
Венедикт Ерофеев, ”Москва–Петушки”
Днем с Володей Бугаевским в «Национале». Он выпил полтораста граммов коньяку, съел «де-воляй». Я пил кефир, что тоже очень вкусно. Это верно, что молоко, в конце концов, очень вкусный продукт. Он в какой-то борьбе с алкоголем. Во сне после тяжелого пьянства мне иногда представлялись ледяные, из тяжелого стекла, кубки, наполненные молоком, которые хотелось выпить залпом».
Юрий Олеша, “Книга прощания”
Подали борщ. Как я обрадовалась жирному горячему борщу, который дышал и дымился в белой супнице, совсем забытой и неупотребляемой части обеденного сервиза, то же самое, что галоши. Как целителен был этот борщ! Как кровь бросилась к лицу! Нет, в жизни бывают все-таки светлые моменты, не только метель да сумерки!
Виктор Ерофеев “Русская красавица”
Истинно русские люди поправляются не виски, а рассолом. Огуречным, из бочки. И знаешь почему? В настоящем рассоле – отнюдь не в маринаде – идеальная концентрация и пропорции калия и натрия для восстановления нарушенного алкоголем ионного равновесия…
Василий Звягинцев, “Андреевское братство”
К нам на утренний рассол
Прибыл аглицкий посол,
А у нас в дому закуски —
Полгорбушки да мосол
Леонид Филатов, “Про Федота-стрельца”
Прошу прощения, сэр, — произнёс он ласково. И будто испарился. Только что стоял передо мной, миг — и нет его. Послышалась возня в кухне, и вот он уже опять появился со стаканом на подносе.
— Окажите любезность, сэр, — проговорил он, склоняясь ко мне, как врач к больному, как придворный лекарь, подающий стаканчик живительного эликсира занемогшему принцу крови. — Это состав моего личного изобретения. Цвет ему придаёт соус «Пикан», питательность — сырое яйцо, а остроту — красный перец. Чрезвычайно бодрит, если засиделся накануне, так мне говорили многие.
В то утро я готов был уцепиться за любой спасательный кончик. Стакан этот осушил сразу.
В первую минуту ощущение было такое, будто в башке кто-то взорвал мину и полез вниз по пищеводу с горящим факелом в руке, но затем все встало на свои места. Сквозь окно засияло солнце, в древесных кронах зачирикали птички, и вообще заря надежды вновь разрумянила небеса.
Пелам Гренвилл Вудхаус, “Командует парадом Дживс”
Д-р Паудер: Спокойно, Нидлесс. Лучше выполняйте мои указания. Я бы посоветовал пациенту выпить куриного бульона, съесть пару яиц всмятку, немного копченой селедки и еще чаю, побольше чаю, ведра чаю, да послаще.
Лорд Гриллрум: А стаканчик…? Ну, этого, без цвета, без вкуса…
Д-р Паудер: Воды? Почему бы и нет. С капелькой уксуса, Нидлесс, для дезинфекции.
Нидлесс: Как прикажете, доктор.
Леди Маргарет: Такой режим излечит его, доктор?
Д-р Паудер: Не совсем, миледи. Это как тосты с маслом и медом для больного туберкулезом. Подготовка почвы. А после того, как пациент перекусит, пусть он выпьет того же, что пил вчера. В тех же количествах и том же порядке. Простая логика подсказывает, что при этом ему лучше оставаться в постели. Попробуем лечить подобное подобным. Я зайду взглянуть на него завтра, (про себя) если, конечно, он еще будет жив.
Алистер Рэтклифф, «Чернобурая лиса»
