ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЕ КОКТЕЙЛИ ВЕНИЧКИ ЕРОФЕЕВА

Москва-—-Петушки_cover4

Поэма в прозе “Москва — Петушки”, оконченная Венедиктом Васильевичем Ерофеевым в 1970 году, стала культовым произведением литературы двадцатого века и одним из любимейших для нескольких поколений российской интеллигенции. Это история лирического героя Венички, интеллектуального алкоголика трудной судьбы и нежной души, добирающегося электричкой с Курского вокзала до станции Петушки, где его ждут любовница и ребенок, а само место назначения представляется ему Эдемом, где измученная душа, наконец-то, обретет покой.

Повествование, предстает перед читателем одновременно  трагикомической мистерией, психоделическим трипом и отшлифованным алмазом российской постмодернистской прозы, огранка которого, в исполнении Ерофеева, иронично подражает мухинскому дизайну граненого стакана.

Лексика поэмы «Москва-Петушки» изрядно наперчена матом, пропитана парами алкоголя  и нафарширована философией, а текстовая структура произведения на две трети состоит из иронически переработанных автором отсылок к советским реалиям эпохи застоя, к наследию классической литературы, библейским притчам и трудам марксизма-ленинизма. В тексте угадываются реминисценции многих известных произведений, некоторых кинофильмов и опер. Ерофеев предвосхитил свое время, став одним из первых писателей, создавший произведение в том формате, который сейчас именуют гипертекстом.

Даже форма и название ерофеевской поэмы являются ироничной интерпретацией романа Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», который точно так же поделен на главы в соответствии со станциями по пути следования. При этом поэма читается так легко, что создается иллюзия ее простоты. Это качество делает ее схожей с романом Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».

Сочиненная Ерофеевым поэма является псевдо-автобиографической: в ней он использовал многие факты из своей жизни, но густо закрасил их поверху художественным вымыслом.

вениамин ерофеев_фотопортрет
Венедикт Васильевич Ерофеев

С ранних лет Венедикт Ерофеев отличался незаурядной эрудицией и любовью к литературному слову. Школу он окончил с золотой медалью. Далее продолжил обучение, вначале — на филологическом факультете МГУ, потом в Коломенском и Владимирском педагогических институтах. Не смотря на успехи в учебе, отовсюду юноша был отчислен за прогулы. Что не повлияло на его тягу к словесному искусству. Уже в 17-летнем возрасте он пишет свое первое сочинение «Записки психопата». Но прославился Ерофеев только в 70-тых, в первую очередь, как автор поэмы «Москва-Петушки». Поначалу поэма распространялась в «самиздате» из рук в руки, так же, как кассеты с записями песен Владимира Высоцкого и Аркадия Северного. Только 18 лет спустя после написания, выдающееся произведение было официально опубликовано в России.

Сейчас поэма «Москва — Петушки» переведена на многие языки, по ней поставлены многочисленные спектакли, а цитаты из нее так же, как фразы из фильмов Гайдая или строчки басен Леонида Филатова —  стали народным достоянием и частью российского фольклора. Например, единственная фраза главы «Серп и Молот — Карачарово» — «И немедленно выпил» — стало мемом советской интеллигенции.

Пестрый коллаж, созданный Ерофеевым из советских газетных штампов, скрытых и прямых цитат, взятых из различных источников мировой культуры можно бесконечно и со вкусом разбирать по косточкам. Как это делают с косточками вяленой воблы или раковыми шейками под пиво забавные персонажи картин Владимира Любарова.

картины владимира любарова_pereshli-na-pivo

 картины владимира любарова_pыбный день

Литературные критики десятилетиями ломают копья в спорах о достоинствах и загадках ерофеевской прозы, тем самым, лишь подчеркивая неординарность автора, которому удалось в малой литературной форме продемонстрировать школу высокой сатиры и игровой литературы, динамично развивающейся от Стерна и Карамзина до Барроуза и Пелевина.

Ерофеев умудрился воплотить в литературном герое собирательный образ русского народа, которым — как утверждал Н. Бердяев — «можно очароваться и разочароваться, от него всегда можно ожидать неожиданностей, он в высшей степени способен внушать к себе сильную любовь и сильную ненависть».

Кстати, второй, более модерновой попыткой создать обобщенный портрет национальной души, был фильм режиссера Александра Рогожкина «Особенности национальной охоты«, который изначально готовился как экранизация «Москва-Петушки». Но в результате, для осуществления попытки, ему потребовались пять крепко пьющих русских мужиков с ружьями и разными амплуа: «официальный русский» -генерал с окурком сигары в зубах, «новый русский» со сносным «бейсик инглиш», «старый русский» — философствующий инженер-технарь, «казенный русский»-следователь МВД и «фольклорный» русский — егерь с повадками Ивана-дурака в шинели и шапке-ушанке. Еще и финский историк-охотовед для отдушки.

Поэтому так сложно найти среди образцов западной культуры достойного соперника главному персонажу «Москва-Петушки». По сравнению с духовными страданиями и суждениями Венички, жалкими выглядят рефлексии спивающегося учителя-неудачника Майлза, показанные в американском фильме «На обочине». А используемые иногда сравнения романа «Москва-Петушки» с произведениями Чарльза Буковски (из-за чрезмерного увлечения алко-тематикой), вовсе не корректны.  Буковски – явный представитель так называемого «грязного реализма», а в поэме Ерофеева, напротив, просматривается популярная концепция М.Бахтина о карнавальности культуры и религиозность самого Венички. Пусть даже выражает он ее по-своему:

Почему же ты молчишь?» — спросит меня Господь, весь в синих молниях. Ну, что я ему отвечу? Так и буду: молчать, молчать…«.

Очевидно, передать страдания дремучей и загадочной русской души Ерофееву помогло то, что материалом для творчества ему служила собственная неустроенная жизнь. С 1958 по 1975 Ерофеев жил без прописки. Его носило по всему Советскому Союзу. Он работал грузчиком в магазине Коломны, подсобником каменщика и приёмщиком стеклотары в Москве, истопником-кочегаром во Владимире, дежурным отделения милиции в Орехово-Зуеве, библиотекарем в Брянске, монтажником кабельных линий связи в различных городах России, Литвы и Белоруссии. Многое из этого нашло отражение в сюжете поэмы «Москва — Петушки», которую он сочинял урывками, между работой и выпивкой.

митки_шарж2Такой образ жизни вели тогда многие представители неофициального искусства. Например, группа художников из Санкт-Петербурга, названная по имени одного из них – «Митьки́». Они зарабатывали на жизнь в котельных, а в свободное время рисовали картины и тайком устраивали их выставки. Часто те превращались в веселые оргии с неумеренными возлияниями. Не случайно энциклопедия Lurkmore определяет митьков, как «художников по холсту водкой», что на первом этапе существования группы вполне соответствовало действительности. В народе даже ходила шутка: «На красный горбачевский террор митьки ответили белой горячкой».

Но если митьки сделали водку и тельняшку формальными символами своего андеграундного движения, то Венедикт Ерофеев стал исследователем метафизики пьянства. Алкоголь — генеральная линия всего сюжета поэмы.

Герой проходит все ступени опьянения — от первого спасительного глотка до его мучительного отсутствия, от похмельного возрождения до трезвой смерти. В соответствии этому пути выстраивается и композиция повествования. По мере продвижения к Петушкам наращиваются элементы бреда, абсурда. Мир вокруг клубится, реальность замыкается на болезненном сознании героя, который слышит голоса ангелов, видит всяческие химеры.

«Ерофеев — сам такой. Автор глубокий и темный, он обрушивает на читателя громаду хаоса, загадочного, как все живое. У Ерофеева нет здравого смысла, логики, закона и порядка. Пренебрегая злобой дня, Веничка всегда смотрел в корень: человек как место встречи всех планов бытия»
( Александр Генис, Логос водки )

Филологическая проза Венедикта Васильевича Ерофеева предназначена исключительно для интеллигентской среды читателей. В иронической форме он ведет скрытую полемику с классическим мировозрением на тему грехопадения, часто затрагиваемую в произведениях Чехова, Тургенева, Достоевского.

Для многих героев Достоевского (например, капитана Лебядкина) пьянство – существенная сторона их образа жизни. Задумав роман «Пьяненькие», Достоевский вместо него создал «Преступление и наказание» — великий роман о больной совести, где муки совести пьяницы Мармеладова оттеняют трагедию души Раскольникова. Но если прочесть драматический монолог Семена Мармеладова — «обращение к Богу» — то моментально возникает ассоциация с текстом поэмы Ерофеева.

Иную, созданную автором аллюзию, можно усмотреть в том, что Веничка, на подобие Христа, творит «винное чудо»:  коктейли с дивными названиями и неведомым вкусом.

Сарказм автора заключается в том, что Христос, согласно притче, обращал чистую воду в вино на радость людям, а Веничка, смешивая всякую крепленую дрянь в коктейли, — желает утолить свои страдания. Именно страданиям и крестному пути Венички посвящена глубинная часть поэмы. Но в рамках избранной эстетики, алкоголик Веня здесь — травестийный Христос.

москва-петушки_плакат

Впервые появился тип героя, которого не знала ни русская советская, ни русская классическая литература. Это двойственный образ, созданный на конфликте точек зрения, в духе сократовской традиции: каким его видят со стороны и каким он сам себя ощущает.  Для большинства читателей, Веничка — безумно обаятельный и трогательный алкоголик. Но загадкой остается его внутренняя сущность, задрапированная нескончаемыми разговорами об алкоголе и правилах распития спиртных напитков, исполненных в форме гротеска, присущего произведениям Ф. Рабле, Л. Стерна, Гоголя и Салтыкова-Щедрина.

Так, в главе «Электроугли — 43-й километр» автор дает рецепты приготовления различных коктейлей, как то: «Ханаанский бальзам», «Сучий потрох», «Дух Женевы», «Слеза комсомолки», «Поцелуй тети Клавы«. За поэтическими названиями скрываются настолько неудобоваримые сочетания ингредиентов, что можно свихнуться от одной только мысли, что и в самом деле существуют люди, которые смешивают и реально пьют эти адские смеси.

Приведем несколько веничкиных рецептов, предварительно сделав предупреждение:  не вздумайте готовить дома коктейли, описанные в книге и статье!

Лучше обратите внимание на саркастичные и уморительно смешные пояснения, которыми снабжает свои рецепты сам Веничка.

Итак, «Жизнь дается человеку один раз и прожить ее надо так, чтобы не ошибиться в рецептах» (В.В.Ерофеев, Москва-Петушки)

Коктейль «Ханаанский бальзам»

Москва-—-Петушки_cover3Ингредиенты:
Денатурат — 100 г
Бархатное пиво — 200 г
Политура очищенная — 100 г

Пить просто водку, даже из горлышка, — в этом нет ничего, кроме томления духа и суеты. Смешать водку с одеколоном — в этом есть известный каприз, но нет никакого пафоса. А вот выпить стакан «Ханаанского бальзама» — в этом есть и каприз, и идея, и пафос, и сверх того еще метафизический намек.

Итак, перед вами «Ханаанский бальзам» (в просторечьи его называют «черно-буркой»). Жидкость в самом деле черно-бурого цвета, с умеренной крепостью и стойким ароматом. Это уже даже не аромат, а гимн. Гимн демократической молодежи. Именно так, потому что в выпившем этот коктейль вызревают вульгарность и темные силы.

 

Коктейль «Дух Женевы»

Moscow_PetushkiИнгредиенты:
Средство от потливости ног — 50 г
Пиво жигулевское — 200 г
Лак спиртовой — 150 г

В нем нет ни капли благородства, но есть букет. Вы спросите меня: в чем загадка этого букета? Я вам отвечу: не знаю, в чем загадка этого букета. Тогда вы подумаете и спросите: а в чем же разгадка? А в том разгадка, что «Белую сирень», составную часть «Духа Женевы», не следует ничем заменять, ни жасмином, ни шипром, ни ландышем. «В мире компонентов нет эквивалентов», как говорили старые алхимики, а они-то знали, что говорили. То есть «Ландыш серебристый» — это вам не «Белая сирень», даже в нравственном аспекте, не говоря уже о букетах.

«Ландыш», например, будоражит ум, тревожит совесть, укрепляет правосозание. А «Белая сирень» — напротив того, успокаивает совесть и примиряет человека с язвами жизни…
И как мне смешон поэтому тот, кто, приготовляя «Дух Женевы», в средство от потливости ног добавляет «Ландыш серебристый»!

Коктейль «Слеза комсомолки»

Пьющий просто водку сохраняет и здравый ум, и твердую память или, наоборот, теряет разом и то, и другое. А в случае со «Слезой комсомолки» просто смешно: выпьешь ее сто грамм, этой слезы, — память твердая, а здравого ума как не бывало. Выпьешь еще сто грамм — и сам себе удивляешься: откуда взялось столько здравого ума? и куда девалась вся твердая память?

состав коктейля слеза комсомолки_веничка ерофеев_москва петушкиИнгредиенты:
Лаванда — 15 г
Вербена — 15 г
Лесная вода — 30 г
Лак для ногтей — 2 г
Зубной эликсир — 150 г
Лимонад — 150 г

Приготовляемую таким образом смесь надо двадцать минут помешивать веткой жимолости. Иные, правда, утверждают, что в случае необходимости можно жимолость заменить повиликой. Это неверно и преступно. Режьте меня вдоль и поперек — но вы меня не заставите помешивать повиликой «Слезу комсомолки», я буду помешивать ее жимолостью. Я просто разрываюсь на части от смеха, когда вижу, как при мне помешивают «Слезу» не жимолостью, а повиликой…

Коктейль «Сучий потрох»

Это напиток, затмевающий все. Нет, это не напиток — это музыка сфер. Что самое прекрасное в мире? — борьба за освобождение человечества. А еще прекраснее вот что:

Москва-—-ПетушкиПиво жигулевское — 100 г
Шампунь «Садко богатый гость» — 30 г
Резоль для очистки волос от перхоти — 70 г
Средство от потливости ног — 30 г
Дезинсекталь для уничтожения насекомых — 20 г
Все это неделю настаивается на табаке сигарных сортов — подается к столу…

Мне приходили письма, кстати, в которых досужие читатели рекомендовали еще вот что: полученный таким образом настой еще откидывть на дуршлаг. То есть — на дуршлаг откинуть и спать ложиться… Это уже черт знает что такое, и все эти дополнения и поправки — от дряблости воображения, от недостатков полета мысли; вот откуда эти нелепые поправки…
Итак, «Сучий потрох» подан на стол. Пейте его с появлением первой звезды, большими глотками. Уже после двух бокалов этого коктейля человек становится настолько одухотворенным, что можно подойти и целых полчаса с расстояния полутора метров плевать ему в харю, и он ничего тебе не скажет…

Коктейль «Поцелуй тети Клавы»

Москва-—-Петушки_cover5Объяснить вам, что значит «Поцелуй»? А «Поцелуй» значит: смешанное в пропорции пополам-напополам любое красное вино с любою водкою. Допустим: сухое виноградное вино плюс перцовка или кубанская — это «Первый поцелуй». Смесь самогона с 33-м портвейном — это «Поцелуй, насильно данный», или, проще, «Поцелуй без любви», или, проще, -«Инесса Арманд».
Да мало ли разных «Поцелуев»! Чтобы не так тошнило от всех этих «Поцелуев», к ним надо привыкнуть с детства.

У меня в чемоданчике есть кубанская. Но нет сухого виноградного вина. Значит, и «Первый поцелуй» исключен для меня, я могу только грезить о нем. Но — у меня в чемоданчике есть полторы четвертинки российской и розовое крепкое за рупь тридцать семь. А их совокупность и дает нам «Поцелуй тети Клавы». Согласен с вами: он невзрачен по вкусовым качествам, он в высшей степени тошнотворен, им уместнее поливать фикус, чем пить его из горлышка, — согласен, но что же делать, если нет сухого вина, если нет даже фикуса? Приходиться пить «Поцелуй тети Клавы»…»

В заключении хочется сказать, что хотя книга и была написана Ерофеевым более 40 лет назад, но ее прочтение в очередной раз дает возможность почувствовать настроение того времени, представить исчезающие пейзажи и колоритные типажи, населявшие их.
Исчезнувшие марки вин (этикетки) периода запоя застоя можно увидеть в пятиминутном фрагменте из м/ф «Митьки никого не хотят победить«. Ностальгия.

One thought on “ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЕ КОКТЕЙЛИ ВЕНИЧКИ ЕРОФЕЕВА

  1. Николай:

    Венечка красавчик! Зачётные коктейли!

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

11 + 11 =

25552961
Вверх